питающейся Надежды прерывали ее. Кристина всхлипнув теснее прижалась к мужу, а Федор не отрывая взгляда следил за Надеждой, как впрочем, и я. Как же красивы мои девочки. Даже так питаясь, они сохраняют невинность и красоту свойственную только им двоим.
Когда она поела, ее язычок прошелся по ранкам на руке матери, и они тут же исчезли.
— Когда ты в последний раз пила кровь? — спросила ее Алексия, с тревогой глядя на засыпающую и довольную дочь.
— Пять месяцев назад. Тогда я поймала мышку. Прости, мам, просто мне тогда было совсем плохо — виновато ответила дочь.
— А кролик Джейка, это ты его украла? Хотела поесть? — спросил вдруг Федор, но я видел, что он боится ответа.
— Нет, я искала еще мышку, когда увидела его. Поймала, думала съесть, но узнала и отнесла Джейку.
— То есть ты отказалась от необходимой тебе пищи ради Джейка? — переспросил Никита.
— Да — ответила моя дочь, явно не поняв смысла вопроса.
В зале повисла тишина. Мы смотрели на дочку, у которой на верхней губке осталось пятнышко крови и не могли оторвать от нее удивленного взгляда.
А потом я заметил движение к нам. Резко обернувшись, я встретился взглядом с Федором и расслабился. В его взгляде светилось уважение, настороженность и…. доверие.
— Ну что ж, вы хотели нам что-то предложить, мы готовы вас выслушать.
Уже через три часа мы уходили из центра довольные результатом переговоров. За этот день мы получили поддержку людей находящихся в зале и руководящих отрядами, теперь осталось добиться принятия нас главного руководства и тогда дело сдвинется с мертвой точки, но это ожидается только через неделю.
Кристина прижала к себе Надю на прощание, а потом, посмотрев в глаза Алексии, которая впервые отпустила за последние три часа дочь с рук и сказала всего два слова.
— Берегите ее.
Мы только кивнули и поехали домой, испытывая счастье и чувство единства.
Глава 11
Это была счастливейшая неделя для меня. Мы с Джеймсом ни на шаг не отходили от дочери, а наша принцесса от нас. Счастье — как же оно прекрасно и как страшно, что оно может закончиться внезапно. Наденька, будто чувствуя мой страх, как-то сказала, что чего бы плохого я не ждала, этого не будет. Остался только один рывок и это война закончится, а потом будет мир, покой и радость. Но этот рывок зависит только от меня и от Джеймса. Только мне это не помогало. Я проводила с дочерью все свое время и безумно боялась снова потерять ее, а она только тяжело вздыхала, с тревогой поглядывая на меня.
— Она уснула, — улыбнулся мне Джеймс в ночь четвертого дня — пошли, тебе надо отдохнуть.
Я только покачала головой.
— Алексия! — голос изменился, и я поняла, что не могу контролировать тело.
— Прекрати!
— Ты сама меня вынудила! Я смотрел на это четыре дня, хватит! Пошли в нашу спальню, тебе надо поесть и поспать.
Сопротивляться было бесполезно, и уже через минуту ко мне вернулась моя власть над телом, только я уже лежала на плече у мужа в нашей постели.
— Я боюсь ее снова потерять — призналась я, зарываясь лицом в его плечо и вдыхая такой родной и любимый запах.
— Знаю. — кивнул он, протягивая мне руку.
— Я не голодна!
— Лжешь!
От него пахнет так вкусно, а кровь бежит по венам и я просто не сдержалась, впиваясь в его руку и высасывая самую вкусную кровь в мире.
— Вот так! Умница. — шепчет он, поглаживая меня по волосам.
Когда же все закончилось, я прижалась к нему и уже засыпая, спросила:
— Неужели ты не боишься, что она снова исчезнет?
— Нет, ведь она же пообещала что больше не уйдет, и я ей верю — целуя мои волосы, сказал супруг.
Подумав немного, я вдруг осознала, что проявляю недоверие к дочери которая ни разу меня не обманывала.
— Ты прав. А я не должна была показывать свое недоверие. Я ведь прекрасно знаю, что ей ничего не угрожает и все равно не могу поступить иначе.
Он только крепче прижал меня к себе и шепнул:
— Ты просто ее родила и боишься за дочь и только за это тебя надо носить на руках. Ты думаешь как мать, и я уважаю в тебе это! — он снова поцеловал меня в волосы, после чего шепнул — А теперь спи, ты очень устала.
И я успокоенная его словами заснула. А через три дня мы все вместе поехали на встречу с руководством охотников. Надежда отказалась остаться дома, и нам пришлось взять ее с собой.
Накануне у дочери было видение, и она велела нам выспаться и хорошо поесть, что меня встревожило. Поэтому входя в зал, я уже ждала подвоха, а увидев «человека», сидящего за столом руководства, быстро спрятала дочь за спину не позволяя ей побежать к Федору.
Они приехали втроем. И меня не удивило, что они взяли Надежду, надо доказать что ребенок в порядке, а еще у девочки дар убеждения. Но меня поразило другое — едва Алексия вошла в зал и увидела руководство, она замерла, глаза ее расширились, а потом, поймав девочку, которая хотела побежать ко мне, спрятала ее за свою спину. Ее поза говорила об опасности, и она защищала самое ценное, что имела — дитя. Но от кого?
— И так вы считаете и утверждаете, что вампиры не все опасны? — заговорил один из трех руководителей.
— Да — кивнул ему в ответ Джеймс — и моя дочь это доказала.
— Ребенок? Честно говоря, я сомневаюсь в лояльности ее временных опекунов. Если в Федоре я уверен, то в Кристине нет. Она вполне могла скрыть особенность девочки. А я слишком много лет охочусь за вампирами, чтобы верить в их чудесное преображение. Более того, я знаю их способность притворяться и не верю что они могут быть «хорошими» — заговорил Юлиан,
![Во имя жизни! [СИ] - Ирис Белый](https://cdn.my-library.info/books/379092/379092.jpg)
